... Говорить об общекрестьянской психологии в сказках не приходится. Говоря о барах, о попах, об офицерах и т. п., сказка обнаруживает социально-дифференцированную психологию исполнителя, заставляющую отнести его к определенной группе крестьянства.

И в ряде сказок это расслоение крестьянства выражается особенно ярко. Так, сказки, героем которых является батрак, издевающийся над своими хозяевами, могли развиваться и бытовать, главным образом, в среде сельскохозяйственного пролетариата. Сюжет этих сказок по большей части построен на столкновении интересов работодателя и работника. Первый старается получить от батрака возможно больше выгод, затратить на него поменьше еды, не заплатить ему жалованья и т. д. Для этого работника морят голодом, дают ему непосильные задачи, подписывают договор «кто рассердится — тому вырезать ремень из спины». У хозяина, конечно, в запасе много средств, чтобы вывести работника из себя. Но тот, в свою очередь, хочет оградить себя от эксплуатации и наказать хозяина за жестокость и скупость. Он то прячется за икону и угрожает от лица бога, то лодырничает, уверяя хозяина, что выкошенная трава снова встала по его слову, то прямо под какими-нибудь предлогами наминает хозяину бока. Так или иначе, он всегда выходит победителем в этой борьбе.

Огромный цикл сказок о богатом и бедном брате говорит об обострении экономической дифференциации деревни, показывает процесс пауперизации крестьянства на одном конце и выделения из его среды кулачества на другом, в условиях его «самостоятельного» развития, вне руководства со стороны рабочего класса. Два брата после раздела, в силу объективных экономических условий, оказываются отброшенными к разным социальным полосам. Старший брат богатеет, а младший нищает. Наличие симпатий на стороне младшего брата и всегдашнее наказание богача указывают, в каких кругах эти сюжеты культивировались и чьи интересы они выражают.

Далеко не всегда, однако, так отчетливо выступает социальная направленность сказки. Это объясняется тем, что сказка проходит через великое множество уст, что каждый исполнитель оставляет на ней свой отпечаток. Известно, что многие сюжеты пришли в устное творчество из литературы, из лубка, спустились в деревню из города.

Часто проводником материала в деревню служила мелкая буржуазия города, купечество, деклассированный элемент и т. д. Созданная в одной среде сказка переходила в другую. Она сохраняла следы старого влияния и подвергалась одновременно новому и часто так обрастала, что трудно вскрыть ее истинную классовую сущность.

Но все же сказка не только пассивно отображает социальные отношения, она используется в классовой борьбе...